Салон красоты на Кузнецком мосту. Модный дизайн в духе ориентализма: песок с каких-то специальных берегов и деревянные настилы, чтобы не наступали на него.
Университетский диплом филолога редко позволяет заработать своему обладателю больше парикмахера
Днем в салоне полупусто. Из колонок льется клубный бит, стилисты жужжат машинками, клацают ножницами, шумят фенами. За окном кинематографично падает снег.
Работают здесь парикмахеры высшего класса, топ-стилисты, клиенты готовы выложить за красоту сотню-другую долларов. К Павлу, ведущему стилисту салона, записываются за две недели.
– Паша, кто твои клиенты?
– Как правило, люди работающие. Я считаю, что это средний класс, но не низшие его слои, а средние и высшие.
– А ты сам?
– И я средний класс.
– Что в твоей жизни является признаком среднего класса?
– Volkswagen Golf. Хотя в Германии эту машину покупают для того, чтобы на дачу как можно больше вещей увезти. Но в России все смещено.
– И все-таки типичный «среднеклассник», по-твоему…
– …Ездит на иномарке. Ходит по пафосным заведениям, где стоимость ужина составляет от $30 на человека. И всегда имеет высшее образование.
– У тебя оно есть?
– Да. По экономике управления строительством.
– А зачем ты в парикмахеры пошел?
– Чтобы сделать мир красивее.
Отвечая на вопрос о вкусах среднего класса, вспоминает два авангардных случая.
– Однажды мы из девушки делали мужчину. Была презентация какого-то сигаретного клуба, и туда приглашались только мужчины. Мы ее стригли, одевали, наносили грубый мужской макияж, в общем, сделали из девочки настоящего мачо.
Еще был авангард, когда молодой человек, которого призвали в армию, пришел в салон и попросил выстричь у себя на затылке чайку. Не символическую, а в натуральную величину. Сказал, что просто лысым быть не интересно.
Но чаще вкусы довольно обычны. Средний класс в лице клиентов редко удивляет средний класс в лице парикмахеров.
А пока клиенты в очереди листают толстые глянцевые журналы и альбомы искусства. На вопрос о том, чего не будут читать представители среднего класса, арт-директор Володя ответил: «Газету о трудоустройстве и дешевых интимных услугах».
Массовый уход профессионалов – состоявшихся, зрелых, продуктивного среднего возраста – из своих когда-то любимых престижных профессий – факт слишком давний и заметный, чтобы никак к этому не относиться, и слишком сложный, чтобы отнестись к этому однозначно. Уходят в сферы, как правило, весьма далекие и от прежних занятий, и от заветных идеалов юности – зато в такие, где можно как следует заработать: в бизнес, в сервисное обслуживание. Была пианисткой – стала массажисткой. Был инженером – стал парикмахером. Был учителем – пошел машины ремонтировать. Сфера обслуживания разрастается, вбирая в себя невиданный в ней прежде по качеству человеческий материал. «Сервисная революция» называется.
С одной стороны, как не понять людей? Рухнула вся прежняя система жизни, и их выбило из обжитых, устоявшихся биографий. То есть, конечно, в сложившейся нише можно оставаться, никто не неволит. Но хорошо, если НИИ, в котором ты провел свои лучшие годы, вовсе не закрыли. Что же делать, если для достойной бедности нет даже культурных возможностей, потеряла «достойная бедность» свой ценностный статус!
Что характерно, к степени сложности твоих умений происходящее не имеет ни малейшего отношения. Вот, например, если ты художник-реставратор, то занимаешь в Единой тарифной сетке позицию с 7 по 15 разряд. Это значит – от 1109 до 2172 рублей в месяц. Но семью ведь надо содержать. Детям дать приличное образование. И дело не только в деньгах. Перспектив нет. Задыхаешься. А тут как раз и «кризис среднего возраста» подоспел – чем не стимул сменить биографию? И давняя, тайная мечта застенчивого книжного ребенка, каким ты был много лет назад: стать кем-то другим! Совсем другим!
И ведь у многих в самом деле получается! Зарабатывать те самые деньги, которые так презирали их родители-шестидесятники. И вот вместо забитой книгами, заваленной окурками распашонки в пятиэтажке, где на пятиметровой кухне лет 20 назад до утра и до хрипоты спорили о смысле жизни и пели Окуджаву под гитару, – наконец-то приличная квартира с евроремонтом. Вместо ежеутренней толкотни с пересадками в метро – комфортное стояние в пробках в собственном автомобиле. По свету стало возможным поездить! Увидеть Афины и Рим, Иерусалим и Париж – все то, о чем те же самые лет 20 назад казалось, что, может быть, этого и на свете-то нет, писатели придумали. Заплатить за лечение, учебу. Купить хорошую одежду (ох как влияет на самочувствие и самовосприятие!). Почувствовать себя сильным, защищенным, свободным.
Люди выпрямились, осмелели. Расширился диапазон их жизни, улучшилось ее качество, даже как будто увеличилось ее количество. Стало больше возможностей, впечатлений, знаний – часто неожиданных – о собственном потенциале. «Кризис среднего возраста» преодолен. Впереди – почти новая молодость.
Не так давно министерство образования Германии опубликовало доклад: в двадцать первом веке, гласит он, главной задачей немецких педагогов станет формировать у своих учеников «культуру принятия решений, адекватных обстоятельствам». А обстоятельства ожидаются такие: стремительное отмирание одних технологий и возникновение на их месте других, готовых, в свою очередь, устареть в самом ближайшем будущем. Немецкое министерство считает, что дети в такой ситуации должны осваивать прежде всего так называемые «фоновые» знания – компьютер, языки, основы наук и право. Главной станет готовность к смене профессии, рода деятельности, образа жизни. Предстоит формирование Человека Пластичного. Человека Неожиданного.